…Во время Ялтинской конференции в феврале 1945 года президент США Рузвельт оказался на грани между жизнью и смертью. Спас президента и мир от неведомого военно-политического катаклизма советский военный шофер, москвич с Арбата Федор Алексеевич Ходаков. Наша газета публикует в сокращенном виде рассказ об этом человеке, написанный его сыном, ныне руководителем пресс-службы Департамента общественных связей Федерации независимых профсоюзов России Геннадием ХОДАКОВЫМ.

Отец всегда был сдержан и молчалив, я бы даже сказал, замкнут во всех вопросах, касавшихся его работы. Эту сенсационную историю отец рассказал нам, домочадцам, уже на рубеже смены веков, незадолго до своей кончины. Последние годы он много и долго болел и, наверное, чувствовал, что жить оставалось немного. Решил, как я понимаю, что подошло время снять для близких гриф секретности, который для чекистов — святая святых. Честно говоря, я бы не стал пересказывать его воспоминания, если бы не просочившиеся в печать отдельные упоминания об этом ЧП.

ЯЛТИНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
Известно, что с 4 по 11 февраля 1945 года в Крыму проходила Ялтинская конференция глав правительств трех союзных держав во Второй мировой войне: И. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля. В связи с этим событием мой отец был направлен в служебную командировку в Крым в составе водителей и сотрудников выездной охраны. Он должен был обслуживать Президента США Рузвельта в качестве личного прикрепленного водителя.

В соответствии с выработанным и согласованным тремя державами протоколом, Советский Союз брал на себя все обязательства по полному обеспечению безопасности конференции. На советской стороне лежала колоссальная ответственность — если бы что-то случилось с главами государств-союзников, всю вину возложили бы на СССР.

Весь Крым охраняли в то время по самым высоким стандартам. Чтобы избежать угрозы возможного немецкого нападения с воздуха, на полуострове повсеместно были установлены радиолокаторы и зенитные пушки, готовые без промедления зафиксировать и уничтожить любые приближающиеся воздушные объекты. Советские корабли и подводные лодки охраняли морские подступы к Ялте. К началу конференции на рейде Ялты и Севастополя бросили якоря американские и английские военные корабли и суда различного назначения…

Для обслуживания американской делегации в Крым из США был доставлен целый парк автомашин, в том числе для президента — роскошные тяжелые бронированные автомобили "линкольн" и два "кадиллака-75". Был также открытый американский джип "виллис" со специально сконструированным для Рузвельта сиденьем и открывающимся металлическим поручнем с правой стороны вместо отсутствующей у этого типа машин двери. Известно, что Рузвельт с детства болел полиомиелитом, у него были парализованы обе ноги, вследствие чего охрана переносила его на руках из инвалидной коляски в автомобиль и наоборот…

СЛУЧАЙ НА ДОРОГЕ
В один из свободных от заседания "тройки" дней Рузвельт решил поехать в Алупку на встречу с Черчиллем. Передвижение в Крыму осуществлялось небольшими колоннами, состоящими из нескольких автомобилей. Впереди ехали, как всегда, три мотоцикла с зоркими ребятами из контрразведки "Смерш", а сзади — грузовик "студебеккер" со взводом автоматчиков.

Перед началом движения президентского "виллиса" двое чернокожих телохранителей пересадили Рузвельта из инвалидной коляски на переднее пассажирское кресло джипа и, видимо, по неосторожности неплотно замкнув, не до щелчка, за ним металлические перила, спокойно уселись на задних сиденьях открытого внедорожника. Кортежу предстояло преодолеть всего лишь два десятка километров пути.

Во время скоростного движения по горному серпантину крымской дороги при входе джипа в крутой левый поворот незафиксированные перила со стороны президента неожиданно широко распахнулись. Рузвельт, неожиданно лишившийся привычной для правой руки опоры, потерял равновесие и начал вываливаться из машины на дорогу.

Президентские телохранители, застыв в оцепенении, даже не шелохнулись. Однако, отец, проявив высокий водительский профессионализм, мгновенную реакцию на нештатную ситуацию и хорошую физическую подготовку, в самый последний момент сумел на лету подхватить беспомощное парализованное тело президента правой рукой и втащить его назад на пассажирское сиденье. После чего отец заглушил мотор…

Кортеж правительственных машин сразу же остановился. К обмякшему и испуганному Рузвельту для выяснения случившегося и оказания возможной помощи подбежали члены американской делегации, сотрудники охраны и впереди всех личный врач президента доктор Говард Бруэн. Как оказалось, состояние президента в целом было удовлетворительным, может быть, его беспокоила только боль на месте цепкого захвата. Отойдя от кратковременного шока, Рузвельт, обращаясь к отцу, сказал: "Вы спасли жизнь Президента США, за что я и американский народ Вам будут вечно обязаны и благодарны"…

Истины ради следует отметить, что за все годы последующей жизни Федор Ходаков официально так и не получил благодарности и вечного признания от американского народа. Правда, после смерти Рузвельта его жена Элеонора во время своего неофициального визита в СССР попросила специально организовать встречу с отцом, на которой от имени своей семьи поблагодарила его за спасение жизни мужа…

Стоит напомнить, что в последний год войны быстро менявшаяся военно-политическая обстановка в Европе напрямую зависела от целого ряда реально действовавших факторов. Западных союзников не могло не беспокоить мощное наступление Красной армии на всех фронтах. Они делали многочисленные попытки остановить движущуюся советскую военную "лавину" как можно раньше на Востоке, с тем, чтобы не допустить попадания под коммунистическое влияние большинства стран Западной Европы.

При этом в США завершали работы над созданием атомной бомбы, и Пентагон уже разрабатывал план атомной бомбардировки 500 советских городов под названием "Дропшот".

Однако реализации этих чудовищных планов западных реакционеров мешала жесткая политика, проводимая И. Сталиным в вопросах войны и мира, и сдерживающая позиция Ф. Рузвельта, доверявшего Сталину и недолюбливавшего родовитого и вальяжного Черчилля.

Для осуществления планов поворота войны в другую сторону требовалась лишь подходящая причина. И этой причиной могла стать, например, внезапная смерть американского президента в результате произошедшего на советской территории дорожно-транспортного происшествия, которое могло быть расценено Западом как спланированная советская провокация. Авария могла поставить мир на грань начала новой — третьей — мировой войны…

БЛАГОДАРНОСТЬ ПО-СОВЕТСКИ
Но, к счастью, худшего не случилось, благодаря личным качествам водителя Федора Ходакова и его профессиональной выучке. Вот, несколько штрихов из его биографии. Отец родился в 1908 году в селе Великополье на Смоленщине, в бедной крестьянской семье. Учился в сельской школе, закончил три класса и был вынужден оставить учебу, чтобы помочь родителям прокормить народившихся за это время братьев и сестричек. Потом по призыву пошел на действительную воинскую службу, где окончил курсы младшего комсостава и, получив звание сержанта, стал командиром отделения в саперном батальоне. Там же окончил курсы водителей. После армии он приехал к родственникам в Москву. Сменил несколько работ. Учился в ремесленном училище.

В 1933 году он был принят на работу водителем в гараж Управления делами Президиума Верховного Совета СССР и РСФСР. В 1939 году перешел на работу в Гараж особого назначения НКВД-МГБ СССР, где, получив квалификационное звание шофера-разведчика I категории, проработал ни много, ни мало 24 календарных года. Работал на "разгонной" машине по вызову, возил разное министерское и кремлевское начальство. Выезжал для работы водителем в Германию на период проведения там Потсдамской конференции. Во время приезда высоких иностранных делегаций в Москву обслуживал первых лиц братских коммунистических и рабочих партий и глав правительств.

14 лет Федор Ходаков проработал в качестве личного прикрепленного водителя с видным деятелем ВКП(б), КПСС и Советского государства Г. М. Маленковым. Получил звание старшего лейтенанта НКВД-МГБ СССР (позже КГБ СССР). Был отмечен государственными наградами…

Но времена меняются. После разоблачения в 1957 году "антипартийной группы", в которую вместе с Когановичем и Молотовым входил Маленков, после снятия последнего со всех сановных постов, отец, бывший тогда его личным шофером, был незаконно разжалован из офицеров КГБ в сержанты и переведен в резерв водителей ГОНа, а через два года — уволен из органов по сокращению штатов без сохранения какого-либо содержания! Шел ему тогда всего-то 51-й год и на его иждивении находились жена и двое сыновей…

ЖИЗНЬ НА ГРАЖДАНКЕ
Нетрудно понять незаслуженно нанесенную обиду выброшенного из деятельной жизни человека, боевого офицера, лишенного любимой работы. Настойчивые письменные обращения отца в КГБ, к делегатам съезда КПСС, ее руководству о восстановлении справедливости, воинского звания и установлении военной пенсии долгое время не давали никаких результатов. На приличную работу не удавалось устроиться. "Из КГБ просто так не увольняют" — говорили кадровики многих организаций, в которые ему пришлось обратиться. Брали, не раздумывая, только швейцаром в парикмахерскую, вышибалой в рюмочную или грузчиком в магазин. Но гордость и достоинство советского офицера не позволяли ему опуститься…

Тогда нас всех выручила мама, Мария Дмитриевна Ходакова, совершившая, на мой взгляд, также настоящий женский подвиг, с честью выполнив свой долг любящей жены и матери. Не обращая внимания на язвительные взгляды соседей и потерю собственного статуса уважаемой домохозяйки, она устроилась на работу в своем же доме, что позволяло ей, совмещая работу, следить за воспитанием детей и здоровьем мужа. Несмотря на скудный заработок, маме удавалось до устройства отца на работу кормить и одевать семью. Мама не чуралась никакого дополнительного приработка, легко бралась за стирку чужого белья, мытье полов и уборку квартир. Ее трудовые усилия позволили отцу заметно окрепнуть и пережить тяжелый период невзгод.

Только через семь месяцев после увольнения из органов отец, наконец, смог устроиться на работу в сводный отряд военизированной охраны 4-го Главного управления при Минздраве СССР. Помогла знакомая нашей семьи Зинаида Александровна Лебедева, директор Института туберкулеза АМН СССР, которая как член Верховного Совета СССР передала при личной встрече из рук в руки тогдашнему Председателю КГБ СССР А. Н. Шелепину обращение моего отца. Буквально через несколько дней отца пригласили в отдел кадров гаража особого назначения и сообщили о назначении сержантской пенсии…

Работа в отряде ВОХР несколько отвлекла отца от грустных мыслей и казавшейся безысходности. Он вновь оказался в коллективе, среди людей, многих из которых знал еще по предыдущей работе. Многие годы он проработал там, на посту № 1 (так назывался главный вход в спецполиклинику, обслуживающую первых лиц партии и государства). Важные сановные чиновники здоровались с отцом, и, поглядывая на его орденские планки, затевали неспешные, ни к чему не обязывающие разговоры о том, о сем, о жизни… И вряд ли кто из них знал, какой исторический факт в жизни страны стоит за этим скромным и приветливым охранником…

Версия для печати

Наверх